ХАННЕ КАРИН БЛАРК БАЙЕР (АННА КАРИНА) КАРЬЕРА МОДЕЛИ

Пока они мчались по центральным улицам, Ханне с восторгом смотрела на мокрые тротуары, цветные зонтики и короткие юбки парижанок: какая жалость, что у нее всего лишь одно платье — черное и всего лишь одни туфли — грязно-белого цвета… Потом она горячо убеждала таксиста взять вместо франков датские кроны — других денег у нее не было: Ханне так волновалась, что просто забыла обменять валюту в аэропорту. Возмущенный француз покрутил у виска пальцем: чокнутая девчонка, надо же было с такой связаться! Что было потом, уже не так интересно. Она долго искала датскую церковь, чтобы попросить пастора помочь ей найти комнату.
— Сколько тебе лет, дитя мое? — участливо спросил голубоглазый пастор.
— Двадцать, — храбро соврала Ханне и покраснела: в сентябре ей исполнится лишь семнадцать…
На следующее утро в кафе, где Ханне в аккуратно отглаженном черном платье пьет кофе с круассанами (Боже, какая прелесть эти круассаны, да разве сравнить с датскими булочками!..), к ней бесцеремонно подсаживается незнакомый мужчина. Он что-то быстро говорит ей и размахивает руками. Как, мадемуазель не знает французского? А, она говорит по-английски, но совсем чуть-чуть? О, этого вполне достаточно, чтобы объясниться. Он фотограф, и ему нужна девушка для журнала «Дни Франции». Для съемки, понимаешь? Надо подъехать завтра вот по этому адресу, только не опаздывай и не волнуйся, заплатят прилично… Ханне согласна приехать, но при одном условии: если она увидит, что он один в студии, то сразу же убежит. Разве можно доверять незнакомым мужчинам с первой встречи? Фотограф смеется: «Откуда ты такая взялась, с Марса прилетела, что ли? На съемках всегда полно народу, все так заняты, что никому и в голову не придет покушаться на твою честь…»
Молодой человек сказал чистую правду. В съемочном павильоне творилось что-то невероятное. Ханне сразу же окружили какие-то люди с ворохами одежды в руках. Они заставляли ее примерять разные платья, крутили, тормошили, а потом нарисовали огромные стрелки на глазах, наклеили ресницы и попросили улыбнуться в объектив фотоаппарата. Ханне так старательно улыбалась, что у нее свело скулы от напряжения, а на лбу вздулась голубая жилка. После окончания съемок фотограф дружески похлопал девушку по плечу, а гример протянул листок с адресом агентства, которому нужны новые лица. Так совершенно случайно Ханне стала парижской моделью.