Терри Россио

— Как вам удалось попасть в Голливуд?

— Первый сценарий, которым мы с моим соавтором Тедом Эллиотом смогли заинтересовать киношников, был реализован — в очень небольшой своей части, кстати — в фильме Фреда Сэвиджа «Маленькие чудовища», вышедшем на экраны в 1989 году. Успех картины был более чем умеренный, однако в ней есть всё то, что в дальнейшем стало отличать наши работы. Сценарий этот мы продали благодаря посредничеству продюсера, с которым мы познакомились через нашу знакомую официантку в кафе. Думаете, что нам просто крупно повезло? Отнюдь. Если ты хочешь, что называется, попасть в обойму, приходится искать самые разные пути, прорабатывать все возможные варианты. И никогда нельзя сказать заранее, какой из них сработает.

— На вас обратили внимание после фильма «Аладдин». После него и впрямь всё резко изменилось?

— Да. Но не сразу. Когда сценарий готов и представлен заказчикам, идеи, присутствующие в нём, имеют, говоря языком экономики, определённую внутреннюю стоимость. А затем вдруг ваш фильм становится лентой года, и те же самые идеи начинают восприниматься совершенно по-другому, они кажутся несравненно более значимыми, имеющими куда большую ценность.

— Однако успех «Шрека» стал для вас неожиданностью?

— Именно так, особенно если вспомнить о том, какую гору проблем нам пришлось преодолеть. Джеффри Катценберг (продюсер фильма. — Ред.) признался, что это был самый трудный проект в его карьере. Своим успехом фильм был обязан, исключительно, таланту ех, кто над ним работал, особенно режиссёров Вики Дженсон и Эндрю Адамсона.

— А как вы попали в пиратскую трилогию?

— Мысль сделать «пиратский фильм с элементами сверхъестественного» возникла у нас ещё в 1992 году, сразу после «Алладдина». Но тогда на «Диснее» отвергли идею. Спустя десять лет власть на студии переменилась, мы вновь вышли с этим проектом к руководству, и Джерри Брукхеймер дал нам «зелёный свет

— Трудно было работать сразу над двумя сиквелами «Пиратов»?

— Это было сделано ради того, чтобы сэкономить время и деньги, но всё вышло наоборот. Мы дали волю своей фантазии, и в результате, сняли две трёхчасовые эпические ленты, с ураганами, суше и на море. Это всё равно, что снять сразу четыре полуторачасовых фильма. Нам просто повезло, что мы уложились в график и не затянули с релизами.

— А как там поживал Кит Ричардс?

— Знаете, Кит Ричардс не из тех, кто приходит на съёмочную площадку утром, во время, в костюме и при галстуке. Он заваливается к вам, тогда, когда ему заблагорассудится, — и почему-то чаще всего ночью.

— Неужели «Дисней» остановится на трёх пиратских фильмах? У вас есть материал, чтобы продолжить эту тему?

Здесь всё очень напоминает ту ситуацию, когда поднялся вопрос делать ли четвёртый фильм про Индиану Джонса. Есть те, кто выступает «за» продолжение, и есть те, кто резко против. Мы непременно напишем новый сценарий, но у меня пока нет уверенности, что он будет достаточно хорош, чтобы по нему сняли фильм, равно как и то, что, если он будет принят, нам удастся снять столь же удачный четвёртый фильм.

— Вы продолжаете совместную с Сандрой Баллок работу над фильмом «Джингл».

— Даже самые скверные рождественские фильмы неплохо смотрятся в праздники. А тут у нас есть классный рождественский фильм, который никто не хочет снимать. Жаль, конечно.

— А какие ещё у вас планы на ближайшее будущее?

— Мы работаем для Брукхеймера над сиквелом фильма «Сокровище нации», а также над лентой «The Spiderwick Chronicles» («Записки паука»). В проекте — диснеевский фильм «Plant Life» о говорящих растениях. Но больше всего нам бы хотелось написать сценарий для вестерна!