1899

Остаться в тупых

Бытует мнение, что продюсеры Netflix, услышав на питчинге сериала «1899» о пароходе «Цербер», совершающем трансатлантическое путешествие, тут же подписали его в производство. И дело вовсе не в шоураннерах Баране бо Одаре и Янтье Фризе, подаривших сервису трёхсезонный научно-фантастический триллер «Тьма» — их внимание привлекло модное словечко «транс», которое на Netflix любят и ценят.

Тем не менее восемь эпизодов сосредоточатся вовсе не на тяготах непонятых здравомыслящим человечеством и угнетаемых биологией существах. Пассажирский пароход с интернациональным контингентом на борту бороздит просторы Атлантики, где четыре месяца назад пропало без вести аналогичное судно — «Прометей». Внезапно с «Прометея» поступает сигнал с координатами, по которым его удаётся найти, однако судоходная компания телеграфирует, мол, затопите судно и продолжайте путешествие.

Капитан, здраво рассудив, что это противоречит неписанным морским законам, берёт найдёныша на буксир и поворачивает обратно в Европу, что не нравится ни экипажу, ни пассажирам. Обстановка накаляется до предела, когда верхи не могут, а низы не хотят. Усугубляет ситуацию найденный на брошенном пароходе единственный выживший — мальчик. С его появлением на «Цербере» начинают твориться странные вещи: люди красочно галлюцинируют, а некоторые и вовсе умирают без видимой причины.

При заявленном синопсисе зритель вправе ожидать от «1899» чего угодно. Очередная вариация истории о корабле-призраке могла вылиться как в триллер с заговором и масштабным преступлением, так и в историю о вампирах или загадочной болезни. В крайнем случае, можно сосредоточиться на пространственных аномалиях сродни знаменитому Бермудскому треугольнику (на что, кстати, красноречиво намекал постер сериала). Но что же в итоге получилось?

А получилось, как ни прискорбно, типичное телемыло в специфическом его подвиде «нетфликсовское толерантное». Нет, трансы остались только в путешествии через Атлантику, но совокупляющихся геев покажут. Сильные и независимые тоже никуда не делись — женщины через одну жалуются на нелёгкую судьбу в полном ненавистных мужчин мире. Что характерно: сидя в обеденной зале первого класса, главная героиня сетует, мол, ей не повезло с полом при рождении — женщина не может стать доктором. Однако она почему-то не радуется, что ей фартануло родиться в богатой семье, а не дочкой фермера вроде тех, кого перевозят на нижних палубах как скот. Старое доброе классовое неравенство не котируется супротив идеологически более безопасного мужского шовинизма.

Как же экипаж и пассажиры разбираются с чрезвычайной ситуацией? Логично предположить, что исследуют нашедшийся «Прометей», составляя по анализу оставленных кают и помещений картину случившегося, в крайнем случае, предаются дедуктивным умозаключениям на «Цербере», дабы понять, что к чему. Примерно так действовали герои «Сквозь горизонт», космической интерпретации истории о корабле-призраке, схожей в плане завязки с «1899». Увы, хоть болтовня и преобладает, хронометраж отдан не на детективное расследование, а на выяснение отношений между интернациональной группой главных действующих лиц.

Доподлинно неизвестно, почему авторы решили, что зрителю вместо акцента на раскрытие интригующей тайны будет интересней наблюдать за снулыми флэшбеками пассажиров. Среди них встречаются и чопорные британцы, и голубые испанцы с португальцами, и китаянка, выдающая себя за японскую гейшу, и французские безбилетники, и датские переселенцы, и польские матросы — в общем, выжимка со всей Евразии, плывущая делать Америку великой за счёт дешёвой рабочей силы.

Этническое разнообразие роднит пациента с детищем Дж. Дж. Абрамса и Деймона Линделофа «Остаться в живых». Подчёркивает схожесть обилие вышеупомянутых флэшбеков, раскрывающих жизни персонажей до встречи на борту. Каждый, как принято в приличном обществе, хранит какой-нибудь секрет, зачастую грязный и опасный, что напоминает анекдот про «я вас на этот корабль три года собирал». Подразумевается, что прошлое выполнит функцию чеховского ружья и рано или поздно выстрелит, но как и в «Остаться в живых», этого не происходит. Приёмы, без малого 20 лет назад заложенные в культовом сериале Абрамсом, успели поистрепаться, набить оскомину и превратиться в дурное клише — «Остаться в живых» был первым, остальным приходится лишь обезьянничать.

В число референсов можно отнести и несколько японских видеоигр — н ум невольно приходят ассоциации с Silent Hill, Resident Evil и The Evil Within, когда герои бродят по тёмным недрам корабля, подсвечивая локации фонарями. Есть и более явные источники вдохновения, но их упоминание послужит спойлером и напрочь убьёт единственную интригу, удерживающую у экрана достаточно долго, чтобы дождаться чего-то интересного (а оно произойдёт). Но бывалые зрители и так к середине заподозрят, в чём дело: то, как самые нелепые предположения сбываются, ещё один повод осилить все восемь эпизодов.

«Кто бы это ни создал, здесь должен быть какой-то смысл» — этой цитатой одного из героев можно охарактеризовать общее впечатление, которое по итогу ниже среднего. Создатели злонамеренно водят зрителей за нос, накручивая интригу дешёвыми способами: недомолвками и клиффхэнгерам. Вместо того чтобы объяснять происходящее или свои подозрения простыми словами, персонажи безбожно тупят и изъясняются сплошь намёками. Всё это закономерно выливается в череду недопониманий и излишней суеты, нужной лишь для растягивания хронометража.

Самое паршивое, что окончательных ответов получить не удастся: авторы явно рассчитывают на второй сезон. Но так как основная интрига раскрыта, то решительно непонятно, чем его наполнять — взаимодействие между героями у шоураннеров выходит из рук вон плохо. И крайне сомнительно, что кроме этого Баран бо Одар и Янтье Фризе смогут предложить что-нибудь ещё.

Источник